Договор товарищества (societas)

Понятие о договоре товарищества

Цель договора товарищества, а вместе с тем и основное его содержание так описываются в Институциях Гая:

Societatem coire solemus aut totorum bonorum aut unius alicuius negotii, veluti mancipiorum emendorum aut vendendorum.

(Мы имеем обыкновение вступать в товарищество или в отношении всего имущества, или для какого-нибудь одного дела, например для покупки или продажи рабов.)

Как договор консенсуальный, т.е. заключаемый nudo consensu (простым соглашением), societas относится к так называемому ius gentium, т.е. доступен не одним только римским гражданам, но и всем вообще, naturali ratione – по естественному разуму.

Основные элементы договора

Из приведенных выше слов Гая вытекают следующие основные элементы договора societas:

• объединение лиц,
• для достижения какой-то общей хозяйственной цели.

Само собой понятно, что недопустимо товарищество для осуществления недозволенной или безнравственной цели: rerum inhonestarum nullam esse societatem, т.е. не может быть товарищества для достижения нечестных целей.

Происхождение договора

Достаточного материала в источниках для ответа на вопрос об историческом происхождении товарищеского договора до последнего времени не было. В специальной литературе пользовался большим распространением тот взгляд, что societas возникла на почве семейной общности имущества, главным образом среди сонаследников, объединявшихся для совместной охраны своего имущества и управления им. Быть может, ввиду такого происхождения товарищества Ульпиан говорит, что societas ius quodammodo fraternitatis in se habeat (товарищество содержит в себе как бы право братства). Историческим происхождением договора товарищества из семейных отношений объясняют и ту особенность societas omnium bonorum (т.е. как раз того вида товарищества, который напоминает семейные отношения), что товарищ, которому приходится отвечать перед другими товарищами (по actio pro socio), пользуется так называемым beneficium competentiae, т.е. может требовать, чтобы при взыскании ему оставили необходимые средства для существования.

За последнее время эта точка зрения получила опору в найденных в 1933 году новых фрагментах Институций Гая. К договору товарищества относится следующий новый фрагмент.

Est autem aliud genus societatis proprium civium Romanorum. Olim enim mortuo patrefamilias inter suos heredes quaedam erat legitima simul et naturalis societas, quae appellabatur ercto non cito, id est dominio non diviso: erctum enim dominium est, unde erus dominus dicitur: ciere autem dividere est: unde caedere et secare (et dividere) dicimus.

Alii quoque qui volebant eandem habere societatem poterant id consequi apud praetorem certa legis actione, in hac autem societate fratrum ceterorumve qui ad exemplum fratrum suorum societatem coierint, illud proprium (ierat) (uunus) quod vel unus ex sociis communem servum manumittendo liberum faciebat et omnibus libertum adquirebat: item unus (rem) communem mancipando eius faciebat, qui mancipio accipiebat…

Если другие лица желали состоять в таком товариществе, они могли осуществить это, получив у претора определенную legis actio. Этому товариществу братьев (т.е. в случае семейной общности), а также и товариществу других лиц, вступивших в товарищество по примеру семейной общности, было свойственно то, что, если один из товарищей отпускал на волю общего раба, он этим делал его свободным и вольноотпущенником в отношении всех товарищей: точно так же, когда один передавал по манципации общую вещь, он делал ее собственностью приобретателя.

Определение договора

Таким образом, договор товарищества, societas, можно определить следующим образом: под societas, или товариществом, разумеется договор, по которому двое или несколько лиц объединяются для осуществления общей дозволенной хозяйственной цели, участвуя в общем деле имущественным вкладом или личной деятельностью или сочетанием имущественного взноса с личным и услугами, с тем что прибыли и убытки от ведения общего дела распределяются между всеми товарищами в предусмотренных договором долях, а при отсутствии в договоре указаний по этому вопросу – поровну.

Срок не является при договоре товарищества существенно необходимым условием (essentiale negotii): оно может быть установлено на определенный срок, может быть заключено in perpetuum, id est dum vivunt, просто – без всякого срока, или на неопределенный срок. В двух последних случаях все-таки не устанавливается пожизненной связанности сторон, ввиду того, что за товарищем признавалось, с соблюдением известных условий, право одностороннего отказа от договора.

Юридические отношения на почве договора товарищества

Societas в римском праве не признавалась самостоятельным носителем прав и обязанностей (юридическим лицом). Если иногда римские юристы и говорят об имуществе товарищества, то все-таки этим не имеется в виду сказать что-либо большее, чем имущество всех товарищей: субъектами прав и обязанностей являются только сами socii.

На почве договора товарищества складываются юридические отношения по двум линиям:

• между товарищами (внутренние отношения),
• между товарищами и третьими лицами (внешние отношения).

Внутренние отношения (между товарищами). Права и обязанности товарищей в отношении друг друга состоят в следующем.

• Каждый товарищ должен представить вклад, какой обязался внести для общего дела. Если вклад состоит в оказании услуг, товарищ должен эти услуги выполнять.

Среди римских юристов, а за ними и среди истолкователей источников, возбуждал неясности и споры вопрос о том, на ком лежит риск случайной гибели и порчи вещей, которые отдельные товарищи обязались внести в виде вклада. По словам Ульпиана, Цельз дал однажды по поставленному перед ним вопросу на эту тему следующую консультацию. Фактический состав казуса, переданного на разрешение Цельза, сводился к следующему. Два лица, из которых одно имело трех лошадей, а другое одну, договорились образовать товарищество unius rei, соединив всех этих лошадей в четверку. Лошадь второго участника товарищества затем погибает по случайной причине. Перед юристом был поставлен вопрос: ложится ли этот случайный ущерб полностью на собственника лошади, или, поскольку эта лошадь по договору входит в имущество образовавшегося товарищества, ущерб должен считаться общим и ложиться на обоих товарищей?

Цельз в своей консультации разрешает этот вопрос неодинаково, в зависимости от того, для какой цели имелось в виду образовать четверку лошадей. Если эти два товарища, соединяя четырех лошадей, имели в виду совместную эксплуатацию составленной четверки, например, занятие извозным промыслом, то погибшая лошадь являлась подлинным вкладом в товарищество, в котором у одного товарища – три доли, у другого – одна; с момента заключения договора эти четыре лошади составляют общий товарищеский фонд, и риск случайной гибели лошади несут товарищи совместно. Если же соглашением товарищей имелась в виду только совместная продажа четырех лошадей, а не эксплуатация их, если договор не был societas habendae quadrigae, т.е. о том, чтобы иметь и эксплуатировать четверку лошадей, а только societas vendendae quadrigae, для продажи четверки, то в этом случае лошадь не является вкладом в собственном смысле слова, и последствия случайной гибели лошади должен нести ее собственник.

Тот же Цельз проводит различие между вещами индивидуальными, риск гибели которых ложится на всех товарищей, даже если фактически вещь еще не передана на общее дело, и вещами, определяемыми родовыми признаками, риск случайной гибели которых несут все товарищи только с момента передачи их в качестве вклада.

На основании изложенного места источников делается общий вывод, что риск случайной гибели вещей, вносимых в качестве вкладов по договору товарищества, ложится на всех товарищей, притом в отношении индивидуальных вещей с момента заключения договора, а в отношении вещей, определяемых родовыми признаками, с момента их передачи.

Равным образом и риск случайных потерь и убытков при самом ведении товарищеского дела также несут все товарищи совместно.

Ульпиан рассказывает такой казус. Несколько лиц заключили договор товарищества для ведения торгового предприятия. Одному из них нужно было поехать за товарами. В пути он попал в руки разбойников, лишился своих денег и различных вещей; рабы его были при этом нападении ранены. Ульпиан ссылается на мнение Юлиана, который считал, что этот ущерб должен быть общим; с помощью actio pro socio потерпевший товарищ может отнести на других соответствующую долю ущерба: ведь если бы первый товарищ не поехал за товарами для общего дела, он не понес бы этого вреда. Ульпиан мотивирует решение так: sicuti lucrum, ita damnum quoque commune esse oportet, quod non culpa socii contingit – как доходы, так и ущерб должен быть общим, если он наступил не по вине товарища (D. 17. 2. 52. 4).

• Каждый из товарищей должен относиться к общему делу, а следовательно, и к интересам других товарищей заботливо и внимательно. Относительно степени заботливости, требуемой от каждого товарища, Гай дает нам следующее указание, выделяющее договор societas из ряда других договоров:

Socius socio etiam culpae nomine tenetur, id est desidiae atque negligentiae. Culpa autem non ad exactissimam diligentiam dirigenda est: sufficit etenim taiem diligentiam communibus rebus adhibere, qualem suis rebus adhibere solet: quia qui parum diligentem sibi socium adquirat, de se queri debet.

Один товарищ отвечает перед другим также не только за dolus, но и за culpa (т.е. за беззаботность и небрежность, с которой товарищ относится к общему делу). Но в этом случае culpa нельзя сводить к несоблюдению exactissima diligentia, особо тщательной заботливости; достаточно, чтобы со стороны данного товарища была приложена к общим делам такая заботливость, какую он обычно применяет к своим делам, так как кто берет себе в товарищи недостаточно заботливого человека, должен пенять на себя.

Этим текстом устанавливается своеобразное требование относительно необходимой заботливости и осмотрительности, которую должен проявлять каждый участник товарищества. При других договорах от контрагента требуют или соблюдения поведения хорошего хозяина, или, по крайней мере, заботливости обыкновенного, среднего человека, то и другое в отвлеченной мерке, т.е. подходя с точки зрения некоторого, наблюдаемого вообще, поведения людей той или иной категории.

В противоположность этому в договоре товарищества поведение товарища меряют конкретной меркой – тем уровнем заботливости, на котором фактически находится данное конкретное лицо. Товарищ не должен относиться к общему делу хуже, чем к своим делам: проявлять diligentia quam suis rebus adhibere solet, заботливость, какую он имеет обыкновение проявлять к своим делам; это и значит – отвечать за culpa in concreto. При таком масштабе товарищ, ведущий свои дела беззаботно и небрежно, не будет отвечать перед товарищами, если к общему делу он отнесется с обычной для него беззаботностью. Гай оправдывает такой масштаб ответственности тем, что, объединяясь для общей хозяйственной цели, товарищи должны знать, с кем они объединяются; если они принимают в свой состав лицо, нерадиво ведущее свои собственные дела, они сами виноваты в неосмотрительности, и нет оснований приходить им на помощь.

Само собой разумеется, что за dolus товарищ отвечает безусловно, как и всякий другой.

• Каждый из товарищей, ведя общее дело, обязан получаемые им в связи с этим денежные суммы, вещи и т.д. не присваивать себе, а вносить, в соответствии с договором, на общий счет, для распределения между всеми товарищами. Сообразно с этим каждый товарищ имеет право требовать от других товарищей, чтобы и издержки, понесенные им, и обязательства, в которые ему пришлось вступить при ведении общего дела, не оставались на нем одном, но также были распределены между всеми, в соответствии со смыслом договора.

Павел говорит, что если товарищ купит что-либо, то по самой сделке (очевидно, после фактической передачи ему вещи) непосредственно собственником купленной вещи становится этот товарищ, но societatis iudicio cogitur rem communicare, т.е. по иску товарищей его можно заставить отнести вещь на общий счет. Та же мысль выражена Павлом применительно к доходам и расходам: если я состою с тобою в товариществе и ввиду этого у нас имеются общие вещи, на которые, с одной стороны, мне приходится делать затраты, а с другой стороны – ты получаешь от этих вещей плоды, доходы, – то по этому поводу мне дается actio pro socio (иск из договора товарищества) или же actio communi dividundo (иск о разделе общего имущества); с предъявлением одного иска нельзя уже предъявить другой.

• Actio pro socio, даваемая каждому из товарищей в отношении других товарищей, не только принадлежит к числу actiones bonae fidei (см. п. 62), но и сопровождается infamia, бесчестьем для того, кто присуждается по этому иску. Такой характер иска объясняется особым характером договорных отношений между товарищами, проникнутых исключительным взаимным доверием; нарушение этого доверия бесчестит товарища. 525.

Внешние отношения между товарищами и третьими лицами. Товарищество, как уже указано выше, не представляло собой в римском праве юридического лица. Поэтому, выступая вовне по делам всех товарищей, отдельный товарищ действовал лично от себя, и все права и обязанности, вытекавшие из его действий, возникали в его лице: он становился и управомоченным, и обязанным. Только после того, как товарищ сдавал полученные им деньги и ценности in communem arcam, в общую кассу, контрагенты этого товарища могли предъявить иск и к другим товарищам, как обогатившимся от данной сделки; такой иск назывался actio de in rem verso utilis, иск, аналогичный тому, который давался к домовладыке, обогатившемуся из сделки подвластного.

Прекращение товарищества

В качестве договора строго личного и основанного на особом взаимном доверии товарищество прекращается, как только отпадает доверие или вообще согласие всех товарищей на продолжение общего дела. По словам Гая, товарищество остается лишь до тех пор, пока товарищи продолжают оставаться в согласии. Даже если товарищи примут на себя взаимное обязательство не прекращать объединения, такое обязательство не имеет силы. Nulla societatis in aeternum coitio est (D. 17. 2. 70), т.е. не может быть товарищества навеки. Как только кто-либо из товарищей заявляет о своем отказе оставаться в товариществе, товарищество прекращается.

Таким образом, из специфически личного характера товарищества вытекает, что оно прекращается односторонним отказом товарища от договора. Однако если товарищество заключено на срок, а отказ товарища заявлен без достаточного основания, то такой товарищ (по словам Павла) socium a se, non se a socio liberat, т.е. другого товарища освобождает от обязанностей по отношению к себе, но себя не освобождает от обязанностей по отношению к товарищу. Павел поясняет затем: если после заявления об отказе от договора будет получена прибыль (compendium), отказавшийся товарищ в ней не участвует; но если будет dispendium (затраты, убыток), соответствующая доля ляжет и на отказавшего. Это место источников следует понимать в том смысле, что юрист не имеет в виду такое положение вообще на весь срок договора; речь идет лишь о тех мероприятиях, которые уже начаты и которые отказавшийся бросил на середине. Отказ от договора вообще не должен быть заявлен intempestive, несвоевременно, т.е. товарищ, не желающий продолжать договорные отношения с товарищами, должен приурочить свой отказ к такому моменту, когда это связано с наименьшими невыгодами для дела.

Если не допускается несвоевременный отказ от договора, то тем более недопустим отказ от договора с прямым намерением использовать одному предстоящее lucrum.

Так, Гай сообщает нам такой случай. Одному из участников societas totorum bonorum (т.е. товарищеского объединения во всем имуществе) предстоит получение наследства; не желая, чтобы оно поступило в общее имущество товарищей, это лицо с этой именно целью заявляет об отказе от договора товарищества. Гай говорит нам, что, несмотря на это, другой товарищ может требовать, чтобы наследство стало общим (lucrum communicare). Если после заявления отказа от договора товарищ получает какое-то lucrum, которое он не имел в виду при заявлении отказа, это lucrum достанется ему одному.

Другой пример из области societas unius negotii (для совершения одной сделки) дает Павел. Два лица заключили societas для покупки определенной вещи. Одно из этих лиц предпочло купить эту вещь исключительно для себя и поэтому заявило отказ от договора: другому товарищу дается actio pro socio в размере полного его интереса в сделке (quanti interest mea); другое дело, если товарищ отказывается от договора только потому, что раздумал: в этом случае нет fraus, коварства, нет и ответственности.

Доходы, которые могут быть получены вышедшим из товарищества уже по заявлении об отказе от договора, поступают к нему полностью.

Из личного характера товарищества вытекает также, что этот договор прекращается смертью одного из товарищей. Гай поясняет это так: кто вступает в договор товарищества, тот избирает certam personam, определенное лицо, и следовательно, со смертью этого лица договор не может остаться в силе.

По римским воззрениям наряду со смертью лица стоит capitis deminutio; поэтому capitis deminutio товарища также прекращает договор. Если участники товарищества тем не менее сохраняют намерение, с которым они вступили в договор (si adhuc consentiant in societatem), то считается, что они образовали новое товарищество.

Равным образом товарищество прекращается в случае несостоятельности кого-либо из товарищей (si cuius ex sociis bona publice aut privatim venierint, если имущество одного из товарищей идет с публичных торгов или продается частным образом); сюда относится выражение Модестина, что societas прекращается, между прочим, egestate, в случае “бедности” товарища.

Различные случаи прекращения договора товарищества следующим образом резюмированы Ульпианом:

Societas solvitur ex personis, ex rebus ex voluntate, ex actione. Ideoque sive homines sive res sive voluntas sive actio interierit, distrahi videtur societas. Intereunt autem homines quidem maxima aut media capitis deminutione aut morte: res vero, cum aut nullae relinquantur aut condicionem mutaverint, neque enim eius rei quae iam nulla sit quisquam socius est neque eius quae consecrata publicatave sit. Voluntate distrahitur societas renuntiatione.

(Товарищество прекращается вместе с лицами, имуществом, по воле товарищей, действиями. Таким образом, если кончаются люди, или имущество, или воля (состоять в товариществе), или действия (в которых выражаются отношения товарищества), прекращается, по-видимому, и товарищество. Люди прекращают свое существование с наступлением capitis deminutio maxima или media либо со смертью. Имущество кончается, если его вообще не остается или изменяется его юридическое положение: никто не может быть товарищем в отношении несуществующей вещи или вещи, ставшей внеоборотной вследствие того, что она стала res sacra, священной вещью, или res publica (вещь государственная). По воле товарищество прекращается при заявлении отказа.)

Ульпиан не пояснил в этом отрывке, как прекращается товарищество actione; на этот вопрос отвечает следующий затем отрывок Дигест, в котором Каллистрат говорит, что, если товарищи начинают действовать разрозненно, каждый за себя (separatim), договор товарищества прекращается.

С прекращением товарищества не прекращаются уже возникшие взаимные претензии товарищей; на этой почве возможны даже иски к наследникам умершего товарища.